Нефть и мир. «Семь сестер» – дом, который построил Джон - Леонид В. Крутаков

Война, гринбэки, «Черная пятница» Гулда, «золотая биржа» и последующий скандал подвели черту под долгими спорами. Допустимость и необходимость выпуска бумажных денег как условие роста экономики сомнению больше не подлежали, но при двух жестких условиях.

Первое условие – обязательный контроль над процентными ставками (стоимость долга). Спред, образующийся в результате разницы между спросом на кредит и предложением, создает скрытый от участников хозяйственной деятельности доход. Доход, отвлекаемый из прямого товарного оборота.

Кто контролирует спред (условия выдачи кредита), тот определяет стратегию роста (инвестиционная политика), тот главный бенефициар долговой модели. Томас Пикетти убедительно доказал, что доходность капитала (процент) всегда выше темпов экономического роста[27]. Эту же максиму доказывает постоянно возрастающее соотношение состояния Рокфеллера к валовому продукту Америки.

Второе условие – наличие четко обозначенной проектной цели (задачи), «для чего нам нужны деньги» («наш план», по выражению Рокфеллера). Эмиссия бумажных денег («обещаний заплатить», по выражению Гарфилда) должна быть обусловлена хорошо осознанной, всеми понятой стратегией. «Обещания» должны выглядеть предельно реалистично (не вызывать сомнений у пользователей).

Чем выше вера в проект, тем ниже базовый процент (оценка рисков) по кредиту, тем больше бумажных денег можно напечатать, тем незаметнее отвлекаемый из товарного оборота доход. Таким образом формируется максимально широкий круг лиц, заинтересованных в реализации стратегии эмитента бумажных денег (мотивация к совместным действиям). Экономический параметр социализируется, происходит своеобразное «обобществление» государственного долга.

Первый принцип будет заложен в основу созданной в 1913 году Федеральной резервной системы США. Эмиссию бумажных денег отделят от прямых гарантий государства (казначейские облигации), устранят конфликт интересов. Доходный процент по акциям федеральных резервных банков (эмитенты) сделают фиксированным. Спред будет регулироваться Советом управляющих ФРС, который назначается президентом США.

Второй принцип (реалистичность цели, обобществление долга) был обеспечен нефтью. Вернее, гонкой за нефтью. Сначала внутри США, потом по всему миру. Нефть была тем самым осмысленным (всем понятным) ресурсом промышленного роста, его эквивалентом (ориентиром), обеспечивающим реалистичность достижения проектной цели.

Чем больше нефти, тем больше трафик и выше интенсификация производства, тем длиннее кредит, тем ниже базовый процент, тем больше бумажных денег («обещания заплатить еще деньги»), тем выше реальные доходы (ресурсы роста, взятые под контроль) эмитента «обещаний».

После Гражданской войны и гринбэков золотой запас США никогда больше не служил ограничением эмиссии доллара. Декларативно золото было использовано при заключении Бреттон-Вудских соглашений. Но когда Франция стала заменять в своих резервах доллары на золото, 37-й президент США Ричард Милхауз Никсон захлопнул мышеловку, отказавшись от золотого стандарта официально. Незадолго до этого ФРГ обменяла на золото огромную по тем временам сумму в 5 млрд долл., создав прецедент.

Гражданская война Америки стала основанием новой модели мира, ее фундаментом. В этой войне сошлись (спаялись намертво) социальная проектность и долговой принцип обеспечения будущего. В пределах границ США (государственный каркас) модель была институализирована прямой сделкой Севера и Юга, минеральной и биологической энергии («Компромисс – 1877»).

Ставка на черное

Официальная историография США долгое время полностью игнорировала сговор Севера и Юга. Сегодня она старается его замалчивать (заматывать) настолько, насколько это позволяют современные информационные технологии. Сделка (сама ее возможность, гипотетическая вероятность) ставит под сомнение официальную (борьба с рабством) версию причин войны Севера и Юга. Подразумевает наличие у нее других, более глубоких оснований.

«Компромисс – 1877» противоречит политическому мифу о Гражданской войне как борьбе за свободу. На этом мифе зиждятся публичное здание модели, ее фасад, рекламная (на продажу) версия (лейбл, этикетка). Теория войны за свободу заложена в основу историософии США. Она создает преемственность внешнеполитической доктрины, ее стратегическую глубину (война с Испанией за Кубу, Пуэрто-Рико и Филиппины, «политика открытых дверей», демократизация, постколониализм, развал СССР…).

Исторический мейнстрим Америки долгое время даже в кавычках не упоминал о существовании «якобы неких закулисных переговоров» в 1877 году. У «Компромисса – 1877» не было и нет документальных свидетельств. Сговор носил непубличный характер, открыто о сделке Севера и Юга никто не объявлял, как обычно это и происходит в реальной (не публичной) истории.

Первое мемуарное свидетельство о сделке Севера и Юга появилось в 1919 году в автобиографии Генри Уотерсона[28], добровольно воевавшего на стороне Конфедерации, а позже ставшего очень известным журналистом. Непосредственно в период кризиса 1877 года он был членом Палаты представителей США от Кентукки («Сплошной Юг»).

Уотерсон описал ужин в Белом доме во время первого президентского срока Гровера Кливленда (1885–1889), на котором четыре инсайдера наперегонки рассказывали самые непристойные подробности сделки. Имен инсайдеров Уотерсон не назвал, написав, что правда о сделке «никогда не станет известна». Этот эпизод позже в своей работе использует американский историк, член Братства южных писателей Комер Ванн Вудворд[29].

После выхода в 1951 году книги Вудворда «Воссоединение и реакция: компромисс 1877 года и конец Реконструкции» наличие сделки, несмотря на отсутствие свидетельств очевидцев, станет единственным правдоподобным (логически оправданным) объяснением, почему в 1877 году «Сплошной Юг» согласился признать «северного» Хейса президентом.

Условием сделки были три ключевых обязательства, которые янки (презрительное название новой элиты Севера южанами, которые считали, что эти люди ради денег предали Бога и Билль о правах. – Л. К.) взяли на себя. В обмен на признание президентства Хейса Юг получал:

• полное искупление (прекращение Реконструкции), вывод федеральных войск из трех последних южных штатов, где «победил» Хейс (Флорида, Иллинойс и Южная Каролина);

• строительство железных дорог и индустриализацию разрушенных войной и Реконструкцией южных штатов;

• право властей штатов самостоятельно определять политику в отношении черного населения.

Иллюстрация 7. Портрет Джейсона Гулда, 1909 год (архив Библиотеки Конгресса США)

Первый пункт соглашения янки начали выполнять авансом еще до утверждения Конгрессом Хейса в должности 19-го президента США. Войска стали уходить из Флориды по приказу победителя и главного героя Гражданской войны, фигуранта скандала с «золотой биржей», 18-го президента США Улисса Гранта.

Второй пункт долгое время оставался невыполненным, что давало повод историкам отрицать факт сделки. Создание железных дорог (занимался этим все тот же Джей Гулд) не сделало южные штаты богаче в рамках новой модели отношений. До открытия фонтанирующей (в США, по примеру фонтанов Апшерона, ее называли бакинской. – Л. К.) нефти в Техасе в 1901 году южные штаты так и оставались преимущественно сельскохозяйственными.

Про законы Джима Кроу (третий пункт) выше все уже было сказано. Стоит только добавить, что привычный для Америки режим сегрегации черных был полностью восстановлен не только на Юге, но и